ida, ida-014-5 ida-014-5; из-за звучноcти названия модели все владельцы называли ее идой moby — mere anarchy

ПРОТОТИП angela sarafyan; рост 1,73м; размер груди 34С; цвет глаз серо-зеленый; имеет едва заметные рубцы на спине и внутренней поверхности бедер - сведенные лазером пятна от сигаретных ожогов; ВОЗРАСТ И ДАТА РОЖДЕНИЯ 15 лет; дата выпуска 2055 год; визуальный возраст - 32 ВИДОВАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ, ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ репликант ОБЩИЕ ДАННЫЕ Ида знает, что она красивая. Два ровных ряда белоснежных зубов; искусно очерченные пухлые губы, кончики которых стремятся вверх, придавая её улыбке очарование; острые скулы, делающие овал лица запоминающимся. А еще у нее большие и удивительно выразительные глаза, отливающие серо-зеленым. Создатели данной модели спорят разве что из-за носа. Одному он кажется чересчур несовершенным для этого лица. Второй уверен в обратном. Они сходятся во мнении, что это будет засчитываться за короткий штрих придающий особенность. Ида знает, что она репликант. Осознание собственной природы втиснуто в программу, записанную в её чипе и не подвергается сомнению. Помимо базовых функций, необходимых в быту, выполнения простой офисной работы и удовлетворения иных человеческих потребностей в её модель вживляют схожую с человеческой эмоциональность и способность реагировать на происходящее так, как должен реагировать человек, при этом зная, что он не человек. В дальнейшем, как признают создатели, где-то в коде происходит сбой, что влечет за собой проблемы с эмпатией. Иными словами, периодически Ида понимает, что чувствует сама, а вот что чувствуют другие - нет. По этой же причине, позднее, ее списывают и она попадает на черный рынок в ожидании того, кто её купит. Ида знает, что она создана выполнять определенный набор функций и это её нисколько не смущает. Заложенные в характер черты предполагают минимум смущения и максимум заинтересованности тем, что она делает. На её лице расслабленность и доброжелательность, а губы складываются в дружелюбную улыбку с которой она приветствует своего владельца... ...ладонь ложится на стекло за которым бесконечные тянущиеся в небо многоэтажки пестрят яркими окнами, чередуясь с темнотой. Множество чужих жизней в таких же бетонных коробках. Не спрятаться и не скрыться. На окне по ту сторону тонкий слой грязных разводов от дождя и налетающей пыли. Ведро с холодной водой и грубое полотно ткани, которым она стирает пыль, распахивая створки окна и поднимаясь на подоконник. В лицо бьет леденящий ветер, заставляя поежиться, но не уйти с места. Внизу темные очертания дорог и ничего интересного. То, что под ногами Иду совсем не манит. Манит угасающий вдали закат, который получается разглядеть в небольшом промежутке между домами рядом. - Ида, не смей! Она не слышит как входная дверь хлопает и не вздрагивает машинально, испуганная внезапным возгласом за спиной. - Ида, слезь с подоконника. Она вообще не реагирует, не откликается на чужое беспокойство, пока её не хватают за спину и не стаскивают на пол. Пытаясь сморгнуть накрывшую её растерянность, прохладными пальцами она тянется к лицу Йорга и силится придумать достойное оправдание. Слова застревают в горле. Всему виной эта авария, - так говорит Йорг. Всему виной эта авария, -  повторяет за ним Ида. Ночью, когда он спит, Ида гладит его шрам на груди пальцами и думает о том, что этот человек очень хрупкий. Хрупкость неподходящее слово, но именно оно появляется в её мозгу как мера всех мер. Йорг хрупкий и в его груди бьется хрупкое сердце. Она накрывает его ладонью и чувствует тихий, но ощутимый пульс. Ида смотрит на свою руку, но почему-то думает совсем о другом. О том, что... - За деньги человек готов стерпеть всё. Любое унижение и любую жестокость. Но ты не человек. Просторная комната с огромными окнами и приглушенным неоновым светом. За окнами яркие и пестрые огни города. Ида не человек. Выходит, у нее есть выбор? Широкая кровать и она на ней, сидя на коленях и глядя перед собой. Тот, чьего лица она не видит держит ее одной рукой за шею, заставляя тянуть подбородок вверх. Острая боль прокатывается яркой вспышкой по позвоночнику, когда на тонкой коже отпечатывается след ожога. Она не кричит. Крик застревает в горле вместе с проявлением чужой жестокости. - Ты не человек и это действительно очень скучное занятие. Поэтому если тебе захочется кричать то, кричи. Ида закрывает свои выразительные глаза из которых текут слезы, когда боль приходит снова. ...эта ужасная авария. Здесь, неподалеку, когда она возвращается из магазина с новыми синтетическими красками. У неё задатки весьма перспективного художника, если только людям в нынешнее время все еще нужно прежнее искусство не загнанное в цифру. Холст, не бумага - обрывок ткани, который она использует с умом, ни один раз закрашивая свои неудавшиеся творения. Ида идет на зеленый, когда на неё несется ярко-красный форд. Она думает о том, что Йоргу будет очень одиноко, если её не станет. Людям суждено попасть в ад или в рай. А куда попадешь ты? Изображение сбоит и взгляд никак не хочет фокусироваться на том, что она видит перед собой. Лица людей или же, скорее, маски людей застывшие с одной известной им эмоцией - глубоким спокойствием. Рука не хочет слушаться, но она не помнит почему. Мысли путаются и сотней образов переливаются через край ее сознания. Слова, которые она должна говорить. Люди, которых должна помнить. Память подкидывает обрывки ее прошлых жизней за долгие пятнадцать лет существования в этой оболочке. Шесть перепрошивок от одного владельца к другому так, чтобы быть удобной и преданной. Так, чтобы выполнять свои функции полностью отдаваясь процессу. На черном рынке она такая не единственная и это её удивительно... пугает? Она не знает, что это за чувство и почему оно поселилось в ней. То, что люди окрестили тревогой, то, что ей испытывать не стоит. То, что заставляет её широко распахнутыми глазами глядеть на новые лица вокруг себя. Она помнит себя в отражении больших зеркал в одном из офисов Корпорации, где взгляд на миг задерживается на своем лице, когда она с планшетом в руках идет по коридору. Ты красивая, - говорят ей. Она улыбается. Она помнит себя на выбеленных простынях светлой просторной квартиры, где она всего лишь игрушка в чужих руках. Она помнит себя в неоновом обшарпанном салоне красоты, где встречает гостей на ресепшене. Ты красивая, - говорят ей. Она находит в себе силы улыбнуться и опускается на колени перед очередным клиентом, который заплатил за это. Она помнит себя в тесном офисе на задворках Города, где вводит данные в компьютер и где её вновь просят сделать что-нибудь унизительное. Ида знает, что такое унизительно и чувствует себя унизительно каждый раз, когда её желания вступают в конфликт с чужими командами. Последнее, что врезается в память намертво это зеркальный объектив камеры перед ее лицом, когда её заставляют открыть рот и грубо насаживают на чей-то член, схватив за волосы. Она помнит свою руку, тянущуюся к чужому горлу и отчаянную попытку сомкнуть на нем пальцы. Она помнит, что ей удается это на удивление легко, а когда удается, то желания прекращать нет никакого. Её бьют по руке в попытке ослабить хватку. Бьют по лицу и, скорее всего, это последнее, что она увидит. Она ошибается. Ида знает, что она репликант. Она знает, что должна служить и подчиняться. Иде больше не хочется улыбаться. Она многое хочет забыть. И забывает вскоре, когда в её жизни появляется этот мужчина. Но он заставляет забыть ее слишком многое. А еще он заставляет поверить, что она теперь человек. Что у неё есть родители которые погибли, как погибали уже сотни тысяч людей. Что она умеет рисовать, творить и создавать своё. Что она познакомилась с ним однажды и что он единственный, кого она любит в этом жестоком мире. Ида снова улыбается и верит в свою жизнь ровно до тех пор пока её не начитают посещать видения того, что было с ней когда-то. Всему виной эта авария, - говорит Йорг. Ида думает, что есть что-то еще. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ игровые предпочтения: 3-е лицо; посты от 3,5к и погнали; могу во всякое в зависимости от настроения; люблю драматичность и лиричность; бунд, блять (с) пожелания по сюжету: можно по-всякому; в случае ухода: в собственности у Йоргена; может дать свободу или перепрошить